Смертельное обещание 

«Ты меня обманул!» — сказала Вика, вылив на спящего меня бокал с водой. 

Так началось утро после новогодней ночи. «Как встретишь год, так его и проведёшь.» Что случилось до этого, я не помню. Честно сказать, я не помню даже кто такая Вика, то ли она приехала ко мне перед курантами, то ли мы познакомились, гуляя ночью… Как вы понимаете, праздники у меня начались задолго до речи Первого лица Государства… Девушка, стоявшая рядом с кроватью, продолжала, что-то говорить, а я смотрел и в голове у меня был один вопрос: «Точно ли Вика?» Или я в своём образе пьяного Дон Жуана, как обычно, называл девушку, которая мне нравиться — Виктория Сикрет… Оглядев себя, я понял, что между нами ничего не было, потому что я был в одном порванном носке. Не может же быть такого, что бы я надел его после «того самого»… Мысль о том, что я просто мог его не снимать, даже и не залетела мне в голову. «На что она обижается? Как я ее обманул? И как попросить принести мне воды?» — вот три главные мысли, которые крутились у меня в голове. «Начнём с первого», — подумалось мне, хотя, конечно же, хотелось начать именно с водички. Помнил я мало, так что решил «проверить почву»… 

— Виктория Сикрет, может поедем на Кубу?

— Платон!!!

Так — моя перво-придуманная нелепая шутка не зашла, значит дело серьезное. Нужно, что-то делать. Но очень хочется пить.

—  Если ты хочешь, что бы на твоих глазах умер художник, не рисовальщик, а в глобальном смысле художник (не знаю, зачем я это добавил, и вообще откуда у меня силы говорить), то можешь продолжать ругаться, но если ты переживаешь, за искусство, которые наше поколение оставит после себя, то принеси, мне стаканчик воды… Лучше два…

Реакцию ее я не увидел, потому что говорив столь длинное предложение, мне пришлось опустить голову и смотреть в пол, что бы не нарушить тонкую нить моего вестибулярного аппарата. Все, как в «Том и Джерри». Я видел только ноги. И начал их рассматривать. Педикюр среднего уровня, хотя я не знаю, какие ещё уровни бывают. Вообще, как говорит мой друг, нет ничего страннее, чем чужие пальцы на ногах. У всех они какие-то разные, у кого-то длинные, у кого-то короткие, у кого-то все короткие, но один длинный — короче, комбинаций много — это как отпечатки пальцев — индивидуальны. Смотрю дальше. Какая-то странная косточка возле большого пальца  не пропорциональна всей ступне, она похожа на красную кнопку, которые с собой носят в чемоданчике правители мира. Не знаю почему, во рту возник вкус вчерашнего оливье. Вы мне скажете: «Платон, ты же ничего не помнишь из вчерашнего?!», а я вам отвечу — «ну оливье-то по-любому было…» От такого продуктивного диалога переходим снова к ногам… Моя ирония про «российское искусство» не подействовала, ноги стояли на том же месте, оставляя на паркете легкую испарину, от только что принятой ванны.  Пить захотелось ещё больше. Шум, выходящий из ее рта и входящий в мои уши, продолжался. Но я думал только о спасительной жидкости… «Надо как-то задобрить…». Медленно переводя взгляд от косточки к изгибу ноги, я увидел небольшую татуировку, с каким-то иероглифом. Не поднимая головы, я начал вспоминать, есть ли на женщине напротив ещё тату… Я понимал, что без воды сил у меня только на одно поднятие головы и тут надо не промахнуться, выстроить план, что бы она принесла столь заветный трофей. «Так, когда она меня разбудила, я видел ее секунд десять, и только потом голова упала… она была в голубой майке и коротких коричневых шортах… точно ли в голубой?.. ну ладно, это не важно.» Черных татуированных пятен я не припомнил, так что решил поставить все на zero, посчитав, что это единственная татуировка. «Татуировка, свежая… судя по ногам, девушке где-то двадцать один, ну максимум, двадцать один с половиной…» Все. В моей голове созрел план. На таком незаметном ни для кого месте, девушки делают татуировку в единственном случае, — если родители, а скорее всего, конкретно папа, категорически против что-либо набивать и чтобы он не видел, дочка делает тату на ноге.

Сложно представить ситуацию, где папа, (по-любому он в очках), будет рассматривать ноги дочери. А для неё крайне важно набить именно этот иероглиф, значение которого она едва понимает, поэтому смысл никому не рассказывает, а говорит — «это очень личное». Она все-таки уговаривает маму и идет к лысо-бородатому мастеру в тату салон. 

Все, я набираюсь смелости, выжидаю паузу в шуме ее речи, поднимаю голову, и говорю: «У тебя такая ЭЛЕГАНТНАЯ татуировка, прям идеальный размер. Знаешь, не люблю огромные, а у тебя — идеально. Я, конечно, понимаю, что это очень личное, но ты не могла бы приоткрыть смысл этого иероглифа, я просто тоже хочу татуировку». «Ой! Спасибо большое… Никому не говорила смысл, но тебе скажу — это известная китайская, блин, или японская мудрость… «Любить кошку можно только на ее условиях». 

Платон попытался не засмеяться. Миссия выполнена, она «поплыла», начала улыбаться и дальше рассказывать историю из каких-то азиатских мифов… Я, выждав паузу, мило сказал: «Русское искусство, точнее, театр хочет пить. Принеси водички, пожалуйста». Она, конечно, расстроилась, что я не дослушал, она, все-таки, была на меня за что-то обижена, но уровень столь важного для неё комплимента перевесил — и она побежала на кухню. Я удивился, как люди умеют бегать 1 января. У меня было секунд двадцать, чтобы узнать, что случилось… Я открыл телефон и увидел напоминание: «обещаю Вике оставить сигарету…»